Еловый мыс – уникальное по своей истории место. Находится совсем близко к городу, но о нем мало кто знает. Это место является одним из памятников гамаюнской культуры (что такое гамаюнская культура* – я не знаю, но звучит очень внушительно).

* археол. культура переходного времени от бронз. в. к жел. в. лесного и лесостепного Зауралья (около X-IV вв. до н.э.). Получила назв. по однослойной стоянке на мысу Гамаюн Верх-Исетского пруда в окрестностях г. Екатеринбурга. 

 

Поблизости находится Мелкое озеро. Когда-то воды вплотную подходили к мысу и омывали его с двух сторон.

 

Еловый мыс является археологическим памятником. Археологи сделали здесь немало интересных открытий. На Еловом мысу в эпоху бронзы существовал жертвенник местных племен, сюда для совершения жертвоприношений приходили племена из поселений, расположенных в этой местности.

 

На конце мыса находится скала высотой около 7 метров с большим скальным козырьком. Под ним были обнаружены наскальные рисунки – писаницы. На расположенных в два уровня рисунках можно было увидеть ромб с отрезком и трех уток. Эти наскальные рисунки были открыты в 1979 году. Их бледные контуры можно было разглядеть еще несколько лет назад, но сегодня они утрачены. Поверх рисунков кем-то была нанесена их точная копия.

 

Следующая каменная палатка расположена в 30 метрах западнее. Она достигает 12-метровой высоты и имеет вершину с большой плоской площадкой, равной почти 100 кв. метрам. Подняться на скалу можно лишь с юга и юго-востока. Вот эта скала и её подножие в течение долгого времени и были местом жертвоприношений.

 

На стоящей рядом 12-метровой скале и у ее подножия располагался жертвенник.

 

Наиболее тщательное изучение Елового мыса было предпринято археологом Е.М. Берс в 1950-е годы. Как выяснилось, никаких поселений на мысе не было. Это место использовалось лишь для ритуальных целей.

 

Е.М. Берс была выявлена жертвенная площадка на вершине скалы со следами ритуальных обрядов. Очень любопытна была находка у склона скалы, где археологи обнаружили остатки жертвенного домика. В нем хранились дары богам, а также деревянные идолы. Этот домик стоял на берегу в конце второй половины второго тысячелетия до нашей эры. Кроме того, поблизости было обнаружено древнее костровище с остатками посуды наших предков.

 

Е.М. Берс писала про скалу-жертвенник: «На одной из верхних плит южного склона выбита в скале Жертвенная чаша диаметром до одного метра и глубиной в 15 сантиметров. Скале, выступающей здесь над остальными плитами, путем грубых обколов и резьбы по камню придана форма головы барана с контурами рогов, глаз, ноздрей. Ниже чаши с головой барана находится вторая плита скалы с незначительным уклоном к южному краю и на ней, против большой чаши,— маленькая чаша, выдолбленная в камне. Обе чаши носили следы промазки глиной. Глина — прокаленная, что свидетельствует о совершении ритуальных обрядов с зажжением огня».

 

Во впадинах на вершине скалы археологи нашли более семи тысяч фрагментов костей животных.

 

Раскопками устанавливается, что жертвенное место состояло из трёх частей обрядового пользования:

• жертвенной площадки наверху скалы — центра жертвенного места, где совершался основной ритуал жертвоприношений и где остались следы ритуальных обрядов;

• жертвенного домика типа юрты у северного отвесного склона скалы, стоявшего в древности на берегу заболачивающегося берега озера и сохранившегося сейчас под слоями торфа; в домике хранились оставляемые дары и обнаружены божки из дерева;

• площадки перед жертвенной скалой на песчаном берегу мыса, сейчас поросшей травой и деревьями, где сохранились кострища с посудой — следы древних пиршеств, от которых, вероятно, здесь оставлялись горшки с пищей в качестве даров.

 

На одной из верхних плит южного склона выбита в скале жертвенная чаша диаметром до одного метра и глубиной в 15 сантиметров. Скале, выступающей здесь над остальными плитами, путём грубых обколов и резьбы по камню придана форма головы барана с контурами рогов, глаз, ноздрей.

 

Ниже чаши с головой барана находится вторая плита скалы с незначительным уклоном к южному краю и на ней, против большой чаши, — маленькая чаша, выдолбленная в камне. Обе чаши носили следы промазки глиной. Глина — прокалённая, что свидетельствует о совершении ритуальных обрядов с зажжением огня.

 

Кроме даров, при раскопках жертвенной площадки во впадине западного склона обнаружено семь с половиной тысяч расколотых и целых костей животных. На всей поверхности жертвенной площадки тоже попадается много мелких пережжённых костей. Доцент кафедры зоологии Уральского университета Данилов установил, что в преобладающем количестве кости принадлежат двум видам животных — домашней лошади и лосю. Но есть и кости медведя, косули, волка или собаки, некоторых птиц — глухаря, тетерева и рябчика. Кости сохранились на вершине скалы благодаря сухости почвы и зольному слою, заполнившему большую западную впадину вершины скалы. Костей барана не обнаружено. Его изображение на камне позволяет предполагать какой-то особый культ этого животного, имеющего большое значение в системе скотоводческого хозяйства.

 

В 1949 году при разведке на Листвяном полуострове Исетского озера на селище гамаюнской культуры была найдена голова лошади из глины с неожиданно узкой мордой. Выполнение настолько реалистично, что не оставляет сомнений в существовании именно такого вида лошади. Это подтверждается и изучением костей с жертвенного места. Строение зубов и челюстей домашней ископаемой лошади было несколько иным, чем у современного животного.

 

Наиболее ранними предметами, которые позволяют установить существование памятника уже в конце второй половины второго тысячелетия до нашей эры, являются части раскопанного жертвенного домика. Он был покрыт крышей из берёсты, укреплённой на основе из нетолстых жердей с дранками между ними.

 

Вся крыша опиралась на бревенчатую коньковую балку. Домик стоял на берегу заболачивающегося озера, у северного подножия отвесной скалы. Часть бревенчатого пола опиралась на большой камень, лежащий у берега озера, и была приподнята над болотом. Домик сгорел, его крыша рухнула, пол упал в болото, благодаря чему многие его части уцелели, а в дальнейшем, покрывшись более мощными слоями торфа, сохранились до наших дней. Сохранились и обломки посуды, стрелы, копья, деревянные изделия, оставшиеся лежать между рухнувшей крышей и полом.

 

Эти вещи говорят нам о том, что домик был жертвенным, так как изделия из дерева оказались изображениями тех духов, которым поклонялись жившие в окрестных поселениях племена. Изображения очень примитивны и сделаны из причудливых корней и сучьев деревьев. Эти статуэтки передают полуфантастические образы людей, зверей, птиц. У них старательно выделаны глаза путём выскабливания глазниц около зрачка, иногда поструганы ноги.

 

В ряде пунктов Зауралья известны такие изображения из меди. Некоторые из них изображают лося с хорошо вырезанной головой, но с длинным туловищем, другие — полулюдей, полудеревья, третьи — длинных змей или просто чудовищ, а также головки птиц. Иные фигурки напоминают людей, у которых тщательно вырезаны ноги и туловище, но неясно изображение головы. Интересно, что у глиняной фигурки человека, найденной на жертвенной площадке, также была отломана голова, а среди остатков животных нет черепных костей. К найденным божествам относится фигурка человекоподобного существа с непомерно большой головой и маленькими, изящно выточенными ногами, которая была найдена на вершине каменной палатки и сделана из позвонка животного.

 

Часть даров составляют бытовые вещи — скребки, отщепы из прозрачного горного хрусталя, ярко блестевшие на солнце.

 

К предметам ритуального характера относятся черепки с рисунками гравировкой. Они изображают птиц и людей. Найдены стрелы из бронзы с тем же орнаментом ёлочкой, что и на черепках. К ритуалу жертвоприношений надо отнести и следы плавки меди в тиглях из глины. На основе находок можно считать, что процесс самой плавки — непонятное превращение одного вещества в другое, руды в металл — казался людям того времени чудесным и необъяснимым, по их представлениям, для этого нужна была помощь сверхъестественных сил. Вот почему совершалась ритуальная плавка, а металл приносился в дар богам, как и их изображения. Вскрытая раскопками материальная культура тождественна материальной культуре из ряда поселений гамаюнских племён. Но жертвенное место, существовавшее длительный отрезок времени, отразило материальную культуру в целом, тогда как различные поселения характеризуют эту культуру на более коротких хронологических отрезках всего времени существования гамаюнских племён; материалы взаимно дополняют друг друга и позволяют установить длительное существование этой культуры в Зауралье.